«Оставаться собой — интересное занятие»

Евгений Бунимович, поэт и прозаик, заслуженный учитель России и уполномоченный по правам ребенка в Москве, автор нескольких книг, одна из них — книга воспоминаний «Вкратце жизнь» (АСТ, Корпус, 2015).

Вы — человек скромный?

Нет, конечно, у меня всегда были изрядные амбиции. Просто амбиции эти находятся несколько в иной плоскости, что иногда ошибочно и принимают за скромность.

Речь, по-видимому, о творчестве. А какие еще у вас амбиции?

А еще, например, — оставаться собой. В любых обстоятельствах. О, это интересное занятие! Когда я внезапно для всех и себя самого пошел на выборы — и выиграл, первый вопрос, который друзья-приятели задавали при встрече, был: «Ну и когда ты скурвишься?» Вроде бы шутливый вопрос, но вроде бы и утверждение… Я задумался — неужели это так неизбежно? Соблазнов становится больше, но и отказываться от этого не трудно, неистребимой необходимости скурвиться нет, не верьте.

Что для вас значит оставаться собой?

Отбрасывать, отказываться от того, что не твое. Как там у Микеланджело? «Нужно просто отсечь все лишнее». Он говорил про создание скульптуры из глыбы, но суть та же. Кому-то такое отсечение лишнего дается трудней, кому-то –легче. Обычно я чувствую, когда это не мое. Просто не мое — и само отваливается. Даже отсекать особо не требуется. Но бывает, конечно, и соблазн, и корысть, и обмануться так хочется…Тут труднее. Но вообще-то оставаться собой — для меня это не мучительное усилие, а естественная форма жизни.

И как можно прийти к этой естественной форме?

Для меня, например, довольно мучительным оказался процесс поиска своего голоса, своей интонации — только моей и ничьей больше. Когда я был пятикурсником мехмата МГУ, в тогдашнем «Московском Комсомольце» вышли мои стихи (да, да, они тогда и стихи печатали!). И там же был комментарий Саши Аронова: стихи понравились, но есть ощущение, что их писали четыре разных человека. И меня это резануло, и в меня это запало, потому что было правдой. И поиск своего голоса, своей интонации — все это стало для меня чем-то очень важным, почти маниакальным. И от многих строк я отказывался, если чувствовал, что вроде бы неплохо, но это не я, не совсем я.

Вам всегда удавалось говорить своим голосом?

Когда я стал депутатом — а это был резкий поворот в моей биографии — передо мной встал вопрос: на каком языке говорить? Все ведь выступают, пишут письма, отчеты, доклады на таком специальном чиновном языке. Я, наверное, мог бы освоить и этот канцелярит. Но как бы хорошо ни освоил, это не свой язык, чужой. И в чем-то это отказ от самого себя. А еще когда взрослый человек начинает говорить на чужом языке, акцент заметен, он неизбежен. И я продолжал говорить на своем языке. Удивлялись, не всегда понимали, у кого-то это вызывало раздражение, отторжение, но постепенно обнаружились и свои плюсы: непривычность речи, интонации заставляет хотя бы прислушаться.

А можно ли искренне заблуждаться, принимая зло за добро?

Говорят, что так бывает. Но я не верю. Чаще люди просто находят себе оправдания, приемлемые версии правды. Помню, как в начале перестройки и гласности один известный писатель говорил по телевизору: «Я не знал, я даже не подозревал, что такое было» (о масштабе репрессий). Ничего себе писатель! Ведь даже если не знаешь наверняка — нутром-то чуешь. И можно только убедить себя в обратном. Мне кажется, в таких случаях мы обманываем себя, потому что у нас не хватает душевных сил, чтобы признаться себе в том, что мы видим, чувствуем…

Об этом же свидетельствует и мой нынешний опыт уполномоченного по правам ребенка. Я не хочу и не могу обвинять тех, кто к нам обращается за помощью, это часто сложнейшие и драматичные истории, но нередко я вижу, что человек, чувствуя, что в семье что-то неладно, в силу душевной робости или иных причин долго обманывал сам себя, отодвигал от себя реальность, пока не уперся в нее как в стену.

В книге вы цитируете резкие слова Сотникова из одноименной повести Василя Быкова: «Не лезь в дерьмо, не отмоешься». Про что это для вас?

Наверно, эти слова застряли в голове, потому что прозвучали вовремя. Повесть я прочел в отрочестве, когда складываются представления о мире и о себе самом. Помню, как читал тогда же у Бориса Пастернака — «надо жить без самозванства» и думал: вот же все написано, почему люди так не живут?

А слова Сотникова — это, кроме прочего, внятный и действенный критерий для принятия решений в непростых обстоятельствах. Соблазны, как мы уже говорили, периодически возникают — и тут может показаться: ну подумаешь, не я первый, не я последний… Но если есть ощущение нечистоплотности, грязи, то не надо даже приближаться. Запах останется, будет преследовать. И хотя сегодня сомнительные предложения делают уже не в темной подворотне и не в загородной бане, как было в самые шальные годы, а в уютных ресторанах и респектабельных кабинетах, но суть-то остается та же. И запах тот же.

Что помогает нам сохранять свое «Я» в разных обстоятельствах?

Необходимое условие — память. Как-то нас, студентов мехмата МГУ, летом на два месяца отправили на военные сборы, чтоб сделать из нас офицеров. Люди, попав в иной контекст, иногда позволяют себе делать то, что они никогда бы не стали делать среди своих родных или знакомых, оправдывая себя тем, что здесь это нормально, здесь все так себя ведут. И там, на сборах, я увидел, что с некоторыми ребятами из моей группы происходит что-то странное, в них прорастает то худшее, что бывает в армии — шутки пошли казарменные, пошлость, грубость, чуть не дедовщина, помыкание другими… Попав в среду, где такое вроде бы норма и даже поощряется, они мимикрировали. Cловно память полностью отшибло. Хотя через пару месяцев им предстояло возвращение в студенчество, в университет — даже это не удерживало. Думаю, именно память, воспоминания удерживают от такого. И если ты ощущаешь себя собой, если помнишь себя — даже если другие так себя ведут, ты к ним не присоединишься. Невозможно, неловко перед самим собой, перед тем, что ты о себе помнишь и знаешь. Помнить себя — это не только помнить свое имя. Для меня это семья, дом, родители, дети, учителя, друзья, среда, книги — лучшее, главное, что определяет твою жизнь, твою личность.

«Отказываясь от привязанности к другому, мы лишаем себя зеркала»

Никто не может помешать нам быть собой, если мы себя действительно нашли, уверены психотерапевт и психоаналитик Николь и Филипп Жамме.

Новое мужество — быть собой

На работе, с друзьями, в семье от нас часто требуются уверенность в себе, умение твердо говорить «да» и «нет», готовность занять открытую позицию или взять на себя обязательства.