Дмитрий Леонтьев: «За свое счастье я отвечаю сам»

Psychologies:  

Многим из нас знакомо ощущение, что жизнь проходит впустую (мы живем не так, как хотелось бы), что мы не можем повлиять на ее ход, придать ей

Дмитрий Леонтьев:  

Еще лет десять назад было немало мест, где события развивались предсказуемо и можно было жить с твердой уверенностью в будущем. Сегодня таких мест на планете, пожалуй, нет вообще. После 11 сентября 2001 года стало ясно, что любая стабильность относительна, абсолютна же как раз неустойчивость. И все же одна из самых распространенных жизненных стратегий – закрывать глаза на эту нестабильность, строить иллюзии. Но надежда на внешнюю точку опоры больше не помогает. Эту точку, основу существования, остается искать в себе самом. И самому вносить хоть какую-то определенность – и в собственную жизнь, и в глобальную неопределенность мира.

Какими могут быть эти точки опоры?

Д. Л.:  

Честь и достоинство человека.

Но эти понятия скорее из времен рыцарства, сегодня мы если и употребляем их, то механически – например, в судебных исках. Что вы в них вкладываете?

Д. Л.:  

Честь – это потребность сохранить лицо, и ради этого можно пожертвовать очень многим. А достоинство предполагает жизнь на уровне заданных самому себе критериев. Иначе говоря, честь ориентирована на значимых людей, мнение которых нам важно (даже в криминальных субкультурах бывает своеобразный кодекс чести). А достоинство – то, за что мы отвечаем перед собой. Другое, родственное ему понятие благородства описывает тех, кто предъявляет к себе более серьезные требования, чем большинство из нас. Такого человека отличает выставленная им для себя более высокая планка. Я специально не затрагиваю вопрос о вере: психолог Виктор Франкл говорил, что мы все в ответе перед своей совестью, только одни считают ее голос голосом высшего разума, другие же останавливаются перед этим шагом*. В любом случае этот голос можно расслышать только в результате серьезной внутренней работы, а современная жизнь вымывает привычку к ней. Гораздо популярнее простые подходы, простые отношения, простые решения…

А вы предпочитаете сложность?

Д. Л.:  

В одном из университетов Германии мне попалась на глаза табличка: «Если бы мозг человека был настолько простым, чтобы его можно было познать, мы были бы такими примитивными, что не могли бы это сделать». Мир, в котором мы живем, постоянно усложняется, это объективно. Не только компьютер, интернет, новые технологии, но и система страхования, сложные медицинские обследования, высшее образование, бизнес-статегии – согласитесь, жизнь становится многократно сложнее. И очень многие люди склонны реагировать на этот вызов сложности самым легким способом: упрощать все, что только возможно, и гнать от себя необходимость осмыслить себя и свое место в таком изменяющемся мире. Их принцип жизни – «не грузиться и не париться».

Дмитрий Леонтьев родился в 1960 году. Закончил факультет психологии МГУ в 1982 году, защитил кандидатскую диссертацию в 1988 году, докторскую – в 1999 году. Профессор МГУ, заведует двумя лабораториями: в НИУ ВШЭ и в МГППУ. Занимается психологией личности: проблемами смысла, ценностей, мотиваций и жизнетворчества. Автор нескольких книг, среди которых «Психология смысла» (Смысл, 2007).

В чем вы видите опасность такой позиции?

Д. Л.:  

Такое отношение к своей жизни разрушительно для личности. А честь и достоинство – это, наоборот, как раз то, что созидает ее, формирует «структуру» нашей личности. Замечательный философ Мераб Мамардашвили размышлял о том, почему так много хороших людей, полных романтических идеалов революции и веры в будущее, в 1937 году, как по команде, побежали друг на друга доносить. Почему это произошло, почему все вроде бы неплохие люди вдруг оказались такими гадкими? Потому что не было личности, утверждает Мамардашвили. Был некий кисель из светлых убеждений, но они не кристаллизовались в структурах личности, которые и превращают человека в устойчивую и самодостаточную единицу, способную связывать причины со следствиями, понимать эту связь. Мамардашвили использует именно слово «кисель» – нечто аморфное, бесформенное.

Как честь и достоинство помогают выстроить эту кристаллическую структуру личности?

Д. Л.:  

Достоинство – это готовность принимать на себя ответственность за собственные поступки, служить причиной и связующим звеном в сцеплении событий и отвечать за их последствия, не прячась за формулировкой «я тут ни при чем», которую Михаил Бахтин называл «алиби в бытии». Алиби в бытии – это позиция пустого места. Когда силовые линии любых процессов проходят через меня, не задерживаясь и ничего не меняя во мне. Я просто проводник этих силовых линий: например, начальственных приказов сверху вниз, вызванных ими обратных движений. А не-алиби в бытии – это признание своего присутствия. Достоинство и честь не позволяют человеку отрицать, что он здесь, он присутствует в этом мире, не позволяют ему отвернуться и сделать вид, что «меня тут не было». И значит, все происходящее происходит и через него, он в этом участвует, он живет – осмысленно, целенаправленно и планомерно. Он развивается как человек и раскрывается как личность. И сам отвечает за свою жизнь.

Но следствия могут быть и неприятными?

Д. Л.:  

Да, есть немало обстоятельств, в которых не уйти от негативных последствий. Безвыходных ситуаций, когда единственно возможный выход нас не устраивает. Что, впрочем, не мешает нам продолжать мечтать о выходе, который не влек бы за собой никаких отрицательных последствий. Когда мы сталкиваемся с неприятностями, мы корим себя, думая, что сделали неправильный выбор. Но на самом деле у нас просто могло не быть лучшего варианта. Человеческое достоинство в каком-то смысле состоит и в умении принимать отрицательные последствия своих и чужих поступков.

Согласитесь, что позиция «я тут ни при чем» в этом смысле выглядит гораздо удобнее.

Д. Л.:  

Жизнь вообще требует мужества. Гарантии покоя и комфорта абсолютно иллюзорны. Единственная альтернатива бездействию – прокладывать свой путь и совершать свой выбор, быть автономной личностью. Здесь тоже нет никаких гарантированных результатов, этот путь может вести в тупик или окончиться неудачей. И важно быть готовыми набивать шишки, снова вставать и идти дальше. Но выбрать позицию «пустого места» значит заранее смириться с тем, что за наше счастье не отвечает никто. Принимая же ответственность на себя, мы признаем, что в мире есть, по крайней мере, один человек, который в ответе за наше счастье, – мы сами.

Но часто кажется, что самые счастливые люди – это дети, и как раз потому, что ни за что не отвечают.

Д. Л.:  

Взрослые вообще отличаются от детей тем, что не могут не думать о связи причин и следствий – и поэтому не так счастливы. Зато мы свободнее и, значит, в гораздо большей мере управляем своей жизнью, своим счастьем. Вопрос о том, может ли человек влиять на происходящее с ним, не имеет универсального ответа и зависит от самого человека. В какой-то степени всегда может, причем эта степень – и это доказано многими психологическими экспериментами – зависит от того, верит ли он в эту возможность. Тот, кто верит в то, что он может что-то изменить, живет и действует иначе, чем человек, убежденный в невозможности этого. И результаты они получают, соответственно, разные, подкрепляющие убеждения обоих.

Все мы хотим своим детям счастья. Что мы можем сделать, чтобы ребенок стал личностью, обладающей достоинством?

Д. Л.:  

Я знаю три условия формирования автономной и, следовательно, обладающей достоинством личности. Первое – это, конечно, любовь к ребенку. Любить ребенка – значит быть включенным, вовлеченным в его жизнь. Быть вместе с ребенком, уделять ему время и внимание, откликаться, быть рядом, участвуя в его интересах и постепенно, с возрастом, привлекая его к участию в своих. Второе условие – поддерживать инициативу и автономию, самостоятельность ребенка. Чем больше ребенок экспериментирует с этим миром, чем больше задает вопросов, тем лучше – если нет принципиальных ограничений, связанных, понятно, с его безопасностью. И на его вопросы нужно стараться отвечать. Или признаваться: «Я не знаю, давай вместе подумаем, как и где найти ответ». Этот честный ответ поддержит его, в отличие от равнодушного «не задавай глупых вопросов» или «вырастешь – узнаешь». И третий момент – важно объективно оценивать действия ребенка. Когда он поступает неправильно, говорить ему прямо: «Мне не нравится то, что ты делаешь, я считаю, что это нехорошо». Такое участие помогает ребенку отличать добро от зла и учит ориентироваться в мире.

Может ли человек измениться, стать другим уже во взрослом возрасте?

Д. Л.:  

Иногда мы способны меняться – редко, трудно, но это случается. Особенно под влиянием сильных личностей. В конечном же счете это вопрос нашего личного выбора: мы должны этого захотеть. Ошибка считать, что человек уже произошел (от обезьяны или еще от кого-нибудь, неважно). К моменту появления на свет мы проделываем лишь часть своей эволюционной работы. А уж дальше каждый продолжает «происходить» в меру собственного понимания и мотивации. Американский психолог Абрахам Маслоу (Abraham Maslow) говорил, что многие из нас являются людьми в усеченном варианте. Действительно: тот, кто выбирает пути наименьшего сопротивления, развивает свой потенциал в очень незначительной степени. Можно сказать, что и человеком он является скорее формально – по паспорту, но не по сути. Честь и достоинство – выбор тех, кто хочет быть людьми в полной мере и находит в этом смысл и удовольствие.

¹ V. Frankl «The Unconscious God» (Washington Square Press, 1975).